«Он говорил: «Могу силой мысли замедлить пульс. Никогда не болел простудой. За десятки лет не выпил ни одной таблетки. А главное — начал молодеть! Просто запрограммировал себя, что мне 21 год, и ни годом больше!»
Вицин старался заразить своими открытиями коллег, но они его не понимали. А Мордюкова, которая играла его невесту в «Женитьбе Бальзаминова», как-то сказала: «Не пьешь, не куришь, к бабам не пристаешь… Да что ты за мужик? Тьфу!»
Из воспоминаний Глеба Скороходова о Георгии Вицине.
«Сюрпризы с Вициным начались сразу же. Я упомянул о его 80-летнем юбилее, незадолго до нашей встречи широко отмеченном многочисленными заздравными публикациями и телерепортажами. «Никакого юбилея у меня не было! — огорошил меня Георгий Михайлович. — Мне исполнился 81 год. А юбилей был годом раньше, но с ним никто так и не поздравил… Люди же не знали!» — «Почему же вы об этом молчите?» — «Да лень мне спорить с журналистами, биографами!
Ну, в 17-м я году родился, а не в 18-м, что с того? Омолодила меня на год моя находчивая мама, исправив метрику. Это нужно было, чтоб меня взяли в очень хорошую школу, где детей не только учили, но и лечили. Тогда было много таких, как я: рахитичных, ослабленных голодом…»
Насчет места рождения — Петроград, — которое указано в его официальных биографиях, тоже все оказалось неправдой. Вицин появился на свет в Териоки. Когда ему еще не было года, маленького Гошу перевезли в Москву, там у мамы жила сестра. Так что детство он провел на Чистых прудах, в коммуналке. «Чистые пруды тогда были, представьте себе, действительно чистыми! — рассказывал Вицин. — Я помню, как мы там удили рыбу, а зимой катались по льду на коньках-снегурках». 
Его раннее детство пришлось на времена Гражданской войны, голод. И по нему это было видно.
«Эта проклятая худоба сделала из меня очень застенчивого человека. Я был как скелет, не купался даже, чтобы не раздеваться в присутствии других на речке. Не нравился мне и мой тонкий голос, и нескладные черты лица… А в голове у меня все время был другой человек. Каким бы я хотел быть».
Но и профессия актера не слишком-то помогла Вицину стать тем, кем он хотел. В кино охотно эксплуатировали его специфическую внешность.
«Я долго не мог смириться со своим комическим амплуа. Всерьез мечтал о Гамлете, о Достоевском… Но в кино попал за свою дикую рожу, которая казалась вечно пьяной, — сетовал он. Может быть, поэтому я и не пил… Это было бы уже слишком!»
Действительно, еще до того, как Гайдай создал знаменитую троицу, где Вицину была отведена роль Труса, его эпизодические роли обозначались — «Алкоголик», «Пьяный», даже без имени.
А дебют Георгия Михайловича согласно официальной фильмографии — бессловесная роль опричника в знаменитом фильме Эйзенштейна «Иван Грозный». «Это — вранье! — как обычно, удивил меня Вицин. Моя первая роль — Гоголь в картине «Белинский». А попал я в этот фильм так: ассистент режиссера Козинцева, гулявшая по фойе театра, увидела мой портрет и закричала: «Это он! Гоголь!» Я действительно очень на него похож. Знаете, люди, которые верят в реинкарнацию, убеждали меня, что я был им в прошлой жизни…»
А вот его первые театральные опыты — еще в школьном драмкружке — начались с того, что Вицин играл стариков! «И мне это здорово удавалось. Разумеется, я менял внешность с помощью париков, бороды, грима, у нас все это в кружке было… Перевоплощаться мне удавалось здорово, я так менял голос, что родители меня сначала не узнавали. Все веселились. А моя задача заключалась в том, чтобы как можно дальше уйти от самого себя».
И все же был момент, когда Вицин чуть было не свернул с намеченного актерского пути. Его поманил… балет! «Очень смешно, да? А я мог быть балетным танцовщиком!
Хореограф был потрясен данными Вицина, сказал: «Берем!» Радостный Гоша побежал сообщить родителям, что поступает в балетное училище. Но они сказали: «Нет, Гоша! Балет мы уже не вынесем…»
Через какое-то время он и сам про балет забыл, потому что страстно захотел стать художником. К окончанию школы Вицин уже очень серьезно рисовал и узнавал про поступление в школу живописи и ваяния.
«Там я увидел работы других ребят и понял, что мое рисование — липа и что я — дилетант. Посчитал, что не имею права занимать чье-то место в художественном училище. Но мольберт не бросил, когда рисуешь море — это так успокаивает нервы! Краски и кисти возил с собой на гастроли… Потом увлекся скульптурным портретом, начал лепить…»
Вицин каждый раз открывался с какой-то новой, неожиданной стороны. Он оказался совсем не тем человеком, каким я его себе воображал: недотепой, которого раскрутили комедии Гайдая. Нет, это был большой оригинал… Личность!
Вицин учился на актера в Школе-студии МХАТ, но не в той, которая открылась во время войны. А в студии 2-го МХАТа, куда он попал в 1935 году и где его учителями были такие легенды, как Серафима Бирман и Алексей Дикий.
В Школе-студии Вицин был лучшим комиком на курсе. Славился афоризмами собственного сочинения наподобие: «Человек с высшим, но без среднего и начального образования». Или: «В СССР человек становится свободным, только когда он пьяный». Бесподобно читал юмористические рассказы Чехова и Зощенко.
Театрального вуза Вицин так и не окончил,пo парадоксальной причине,это заведение просто расформировали. Но Хмелев сразу зачислил всех студентов (в том числе и Вицина) в театр, которым руководил, — имени Ермоловой.
Хмелев был царь и бог в этом театре, делал громкие постановки. Наверное, и человеком он был мудрым, потому что, когда к Вицину ушла жена Хмелева — актриса Дина Тополева, не выгнал Георгия из труппы.
Дина была не только красавица, но и прима, недостатка в поклонниках у нее не было. Но выбрала она Вицина.
«С ней можно было часами молчать или просто бродить по бульварам, — рассказывал Георгий Михайлович о первой жене. — Тихая, скромная… Для жизни годилась!» Это изречение в его устах не звучало пренебрежением: у Вицина все вокруг делилось на «сгодится» и «не сгодится».
С Тополевой он прожил вместе двадцать лет и не потерял с ней связь даже после расставания и нового брака. Наверное, только Георгий Михайлович мог так спокойно совместить «нынешнюю» и «бывшую».
По воспоминаниям дочери Вицина, первая жена всегда присутствовала в жизни отца. Маленькая дочка называла Тополеву «тетей» и очень ее любила. Жена тоже не ревновала: Дину в семье Вицина воспринимали как родственницу. А когда она заболела (Тополева была намного старше Вицина), он ухаживал за ней до конца ее дней.
Вицин много времени и сил уделял поиску секрета вечной молодости. И в свои 80 с небольшим,выглядел максимум на 55! И у него совсем не было седины.
"Еще в юности я стал работать над тем, чтобы владеть своим телом и в любое время, при любых обстоятельствах войти в нужное состояние. В результате могу расслабиться и заснуть на съемках во время перерыва и выспаться за 15 минут. Могу силой мысли замедлить пульс. Никогда не болел простудой. За десятки лет не выпил ни одной таблетки. А главное — начал молодеть! Просто запрограммировал себя, что мне 21 год, и ни годом больше!»
Вицин старался заразить своими открытиями коллег, но они его не понимали.
"Во время съемок я всегда держался в стороне от компании актеров. Потому что они или жрут, или пьют, или идут в курилку… А я сигаретой первый и последний раз затянулся в семь лет и чуть не умер. Запомнил на всю жизнь!
Мясо я не ем… Как же мне с коллегами общаться? Иногда мне хотелось кричать: «Вы губите себя! Остановитесь! Не пейте, не курите. Сколько хороших актеров погибло из-за этого: Шукшин, Высоцкий, Даль…» Но я понимал, что это бесполезно».
Есть еще один секрет здоровья, которым поделился со мной Вицин: «Нужно раскрепощаться! Я это понял, когда меня стали приглашать озвучивать мультики. Котят, ягнят, муравьев, петушков. В студии я в определенном смысле превращался в животное. Кричал, рычал, пел, пищал. И таким образом лечил себя. Это стало моим собственным методом! Поэтому озвучивать я обожал и работал порой за копейки». Мультфильмов Вицин, пожалуй, озвучил больше, чем кто-либо из наших актеров, — свыше ста!
И все-таки больше всего зрители полюбили Вицина по комедиям Гайдая.
«Трус — не самая любимая моя роль, признавался он. Но для нее многое придумал я сам. Когда кричу «Поберегись!», улетая в дверь, когда мы с Бывалым и Балбесом стоим насмерть на шоссе, когда огромным шприцом делают укол Моргунову, а я смотрю — это все придумал я!» 
К новой жизни в условиях стопроцентной узнаваемости актеры приноравливались по-разному. Никулин, например, просто перестал ходить пешком, но при необходимости мог зайти в любой магазин и получить за пять минут все что надо. Моргунов наслаждался славой, день и ночь ходил по улицам, общаясь с народом. Вицин же окончательно ушел в себя.
Даже большие гонорары его не соблазняли.
«Для организаторов я был человек выгодный, — рассказывал Георгий Михайлович. — Подарков же было очень много: огромные рыбины «от рыбаков», мешки мороженых пельменей «от сибиряков», колбасы «от пищевиков». Водка, вино, шампанское — ящиками… Все это ко мне в гримерку даже не приносили. Знали же, что я не ем мясо, рыбу, не пью. Только давали в руках подержать, чтобы я сказал дарителям спасибо». Единственное, от чего не отказывался Георгий Михайлович, — это посетить местный книжный магазин и приобрести редкие издания. У Вицина завязались контакты с директорами магазинов по всей стране, он был истинным книголюбом. Но в какой-то момент Георгию Михайловичу пришлось остановиться. Потому что его квартира превратилась в библиотечный зал, набитый томами.
Животных он просто обожал. И на улице кормил бездомных кошек, собак. Птиц тоже не забывал. Они его узнавали! По улице Георгий Михайлович вечно шел в сопровождении целой собачьей стаи, да еще и голуби за ним неслись.
Говорят когда его хоронили, то все бродячие собаки и птицы, которых он кормил, вместе с людской толпой вышли проводить его в последний путь.
Любовь ко всему живому привела к тому, что Георгий Михайлович возненавидел технический прогресс. С его идеями Вицина даже перестали приглашать с выступлениями на фабрики, на «нужные» мероприятия (в актерской среде их называли «нужники», ведь там можно было разжиться каким-то дефицитом). Организаторы справедливо опасались, что Вицин опять что-нибудь ляпнет.
Еще одна странность Вицина, у него осталась потрясающая дикция даже тогда, когда от старости он потерял почти все зубы. Он принципиально отказывался обращаться к стоматологу.
«Вставлять инородное тело в организм нельзя! Все должно быть естественно. Человек приходит в мир без зубов и уходит без зубов».
От грима он тоже со временем совсем отказался. Гримеры к нему уже даже и не совались. Впрочем, как и костюмеры.
Невозможно было убедить Георгия Михайловича выйти на сцену без его «удавки» — так он величал свой единственный галстук. На протяжении шестидесяти лет он его не менял, не стирал и не чистил!
«Если галстук на мне — я никогда не провалюсь! Вы думаете, у меня нового нет? Да висят в шифоньере, 80 штук, на каждый день рождения дарят. Но я верю в силу именно этого галстука».
Много у него было необычных идей, оригинальный человек! Ничего общего с его экранным образом.
Помню, однажды, незадолго до его ухода, мы шли с Вициным по улице, и какой-то прохожий радостно закричал: «Мужик, я тебя узнал!»
Георгий Михайлович грустно покачал головой и ответил: «Ты меня узнал… Но ты меня не знаешь». Сущая правда! Никто не знал настоящего Вицина».
Глеб Скороходов
Фразы Г.М.Вицина:
«Утром просыпаешься, еще глазки не открыл и говоришь себе: я спокоен, весел, счастлив».
«Врачи утверждают, что смех продлевает жизнь. Не знаю, как жизнь, а молодость точно.
Я мог бы играть и серьёзные, слезоточивые роли, но меня это не устраивало. Зачем травить себя и других? Лучше уж посмешить людей и себя отвлечь от серьёзных мыслей. Комедия и естественнее, и нужнее людям.
Юмор очень надёжно оберегает от опрометчивых поступков. Смеяться — это естественная потребность человека… нормального человека. А отсутствие чувства юмора — это болезнь… ненормального человека».
«Я вообще очень покладистый, терпеливый и неагрессивный. Всегда подставлю другую щёку и драться не буду… Просто потому, что это христианское мудрое правило. Меня порой кусают мои собаки, а я им прощаю — они ведь все такие несчастные, дворняжки… Я не взрывной. Нервы могут сдать, но я всё же стараюсь этого не допускать. Температура у меня не такая, чтобы играли страсти. Да я их и боюсь…»
«Человек, как муравей, все время должен быть в движении».
Он очень любил свободу и тишину и часто шутил: «Я могу жить в бочке, как Диоген».
«Жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на всякую муру».
«Собаки, они как лекарство: они лечат, спасают людей, укрепляют нервную систему. После восьмидесяти всем надо иметь собаку. Она спасёт вас, поможет с режимом дня лучше всяких докторов».
Свежие комментарии