Люди воюют между собой многие тысячелетия. И все это время после битв раненых лечат врачи. Или лекари, или знахари. Лечат, как умеют. Как была организована военно-полевая медицина во времена Великой Отечественной?
Санинструктор сержант В. Грибкова эвакуирует раненого с поля боя на Украине Фото: Источник
В помощи раненым на поле боя самый первый фактор — время.
Существует даже фраза о «бриллиантовых секундах, золотых минутах и серебряных часах»: речь идет о том, как скоро раненому будет оказана помощь врачей.Если пострадавшему очень повезло и он почти сразу оказался на столе хирурга, то лечение будет значительно более простым, нежели, если он сначала сколько-то минут будет ждать помощи санитаров, потом несколько часов будет потрачено на его путь с передовой до дивизионного медсанбата, где его, возможно, прооперируют и отправят дальше в тыл. До эвакогоспиталя, где высококвалифицированные хирурги будут снова его оперировать, а потом лечить — путь длиной в много километров (а иногда и тысяч километров) и дней.
Помощь раненым в РККА во времена Великой Отечественнойпроизводилась по этапно-эвакуационному принципу.
Девушка-санинструктор сопровождает раненого солдата в Сталинграде Фото: Источник
Прямо на поле боя раненому помогал санитар. Ему останавливали кровь, накладывали, если надо, жгут и шину, возможно, делали обезболивание (укол или таблетка), перевязывали рану и доставляли на батальонный медпункт (до 2 км от передовой). Здесь проводилась первичная сортировка раненых, делалось, если надо, переливание крови, производилась первичная обработка ран и накладывались чистые повязки.
Причем если в РККА и у наших западных союзников раненым переливали донорскую кровь, то в Вермахте — искусственный кровезаменитель перистон. Это было очень прогрессивное решение. К сожалению, этот кровезаменитель был токсичен и после его переливания надо было поскорее перелить раненому настоящую кровь, иначе был велик риск повреждения печени.
Далее раненого доставляли сначала на полковой медицинский пункт, а потом в дивизионный медсанбат. Медсанбат размещался в дивизионных тылах, на расстоянии 20−50 км от передовой. Здесь раненых оперировали — если им была необходима срочная операция. По статистике, хирургические операции проводились примерно для 12−14% всех поступивших раненых.
Медсестра советского полевого госпиталя читает письмо Фото: Источник
Главное назначение медсанбатов — сортировка раненых в зависимости от тяжести и типа ранения. Отсюда их эвакуировали в специализированные эвакуационные госпитали, во фронтовых госпиталях — или в госпиталях, расположенных далеко от фронта.
Часто принимая прямое участие в боевых действиях, медработники Советского Союза понесли за время войны большие потери: погибло и пропало без вести более 100.000 военных медиков. Из них свыше 5.000 врачей, до 15.000 военфельдшеров (средний медицинский состав) и около 80.000 санитаров и санинструкторов.
Но медики внесли огромный вклад с Победу. По данным статистики, которые вели с 01.01.1943, после ранения на фронт возвращались 86% раненых военнослужащих (если считать с 22 июня 1941 года, то 76.9%). За время войны на фронт вернулись свыше 18 миллионов бойцов и офицеров. Маршал Рокоссовский сказал, что войну выиграли раненые.
Советские военные врачи оперируют раненого в полевом госпитале Фото: Источник
В это же время по другую сторону фронта, в немецкой армии, после лечения на фронт возвращались меньше 50% раненых. Дело в том, что подход к лечению раненых в Вермахте и РККА сильно различался.
* В Вермахте врачи прежде всего пытались лечить тяжелых и безнадежных раненых.
* В РККА прежде всего занимались теми бойцами, которые гарантированно могли снова встать в строй. Особенно тяжелых брали «в работу» после них. Это приводило к тому, что больше бойцов могли вернуться в строй, их раны обрабатывали в первую очередь.
Вроде бы подход врачей Вермахта к своим раненым кажется более гуманистичным, но на самом деле, пытаясь спасти жизни почти безнадежным, врачи упускали время для спасения тех раненых, которые за время ожидания становились безнадежными или почти безнадежными. А легкие раны, которые обрабатывали после всех, за это упущенное время превращались в раны тяжелые и вели к инвалидности.
Выходит, что, казалось бы, более жестокий подход советских врачей был более гуманен. Хотя, разумеется, безнадежные раненые, которых обрабатывали не в первую очередь, намного чаще гибли, даже не дождавшись квалифицированной помощи.
Погрузка советских раненых в эшелон для отправки в тыловые госпитали Фото: Источник
Что еще часто сопровождает войны? Эпидемии. До начала XX века в войнах от болезней погибало больше солдат, чем от ранений. Эпидемии холеры, тифа и других инфекционных заболеваний сопровождали и Первую мировую, и Гражданскую войны. А вот во время Второй мировой больших эпидемий не было. В чем же дело?
* Во-первых, был налажен порядок, при котором военнослужащие регулярно мылись и меняли обмундирование и белье. Стирку одежды и белья в войсках осуществляли банно-прачечные отряды.
После бани Фото: Источник
* Во-вторых, во время Второй мировой были открыты антибиотики. Открыл их еще в конце 20-х годов английский ученый Флеминг, заинтересовались открытием в конце 30-х, делать их в США научились в 40-е, в американскую армию их поставки пошли, начиная с 1943 года.
В СССР поставки антибиотиков из США начались с 1944 году. Не по ленд-лизу, их нам продавали. Первые партии поставляли по 4.04 доллара (он был раз в 50 дороже нынешнего) за ампулу. Последние поставки антибиотиков военной поры (апрель 1945 года) прошли по 1.03 доллара за одну ампулу. Всего нам было продано 460 тысяч доз — в 1944 и 1945 годах.
Первый запрос СССР на поставки антибиотиков в рамках ленд-лиза был направлен союзникам в 1942 году. Переговоры закончились предложением продать нам технологию производства пенициллина за 30 млн. долларов. Наши микробиологи попробовали сами разработать технологию производства антибиотиков.
В 1942 году группе под руководством Зинаиды Ермольевой удалось получить первый советский антибиотик на основе плесени Penicillium crustosum, который назвали пенициллин-крустозин.
Заведующая отделом Всесоюзного института экспериментальной медицины Ермольева за работой Фото: Источник
Вначале новый препарат производили на картофельных очистках в подвале здания. В 1943 году началось опытное производство антибиотика и за время войны было произведено около 100.000 доз лекарства.
Надо поблагодарить наших союзников за медицинский ленд-лиз. Условно-бесплатно, в рамках этого закона, из США в СССР было поставлено медикаментов на 201 миллион рублей. За 1941−1943 годы было поставлено около 20%, остальные 80% - в 1944—1945 годах, когда на Западе было уже понятно, кто победит в схватке СССР и Германского Рейха с его сателлитами (nothing personnel — just business). Нам поставляли медицинское оборудование, хирургические инструменты, шприцы и иголки к ним, лекарства и медпрепараты — кофеин, танин, стрептоцид, за что союзникам огромное спасибо. На последнем этапе войны медпоставки по ленд-лизу покрывали 80% потребностей советской медицины.
Про медицинский ленд-лиз пишут разное: и что он вообще спас всех советских раненых, и что он не оказал никакого серьезного влияния (хотя, конечно, спасибо и за это). А истина — где-то посередине. До 1944 года влияние медицинского ленд-лиза было ничтожно, а на последнем этапе войны ленд-лиз и покупка американских антибиотиков за золото спасли много жизней советских больных и раненых.
Военврач осматривает раненого в полевом подвижном госпитале в Курской области Фото: Источник
И огромное спасибо и земной поклон энтузиастам, таким как Зинаида Ермольева, которые в тяжелейших условиях войны и нехватки всего налаживали производство витаминных препаратов, новых лекарств, а также сумели воспроизвести технологию производства пенициллина, хотя вместо дыни для роста плесени пришлось использовать картофельные очистки.
Автор: Игорь Вадимов
Свежие комментарии