Бедность как привычка, или Кому на Руси жить стало лучше

Россияне стали жить лучше — или поколениями привыкают к бедности? Sobesednik.ru побывал на дискуссии экспертов об этом.

Росстат и Пенсионный фонд России (ПФР) радуют СМИ возможностью публиковать материалы под заголовками о побежденной бедности. На самом ли деле россияне стали жить лучше или оптимизм у Росстата ложный, выяснял корреспондент Sobesednik.ru на заседании Политклуба «Росбалт», прошедшем под названием «Кому на Руси жить хорошо».

Жить стало лучше и уж определенно гораздо веселее — в этом россиян пытаются убедить и Пенсионный фонд, и Росстат. Первый говорит о том, что в России не осталось пенсионеров, чей ежемесячный доход был бы ниже прожиточного минимума пенсионера. Что случилось с несчастными, на сайте ПФР не сообщается. Второй же заверяет, что реальные доходы россиян в ноябре замедлили снижение с 1,3% до 0,3%.

При этом где-то во Франции экономист Томас Пикетти пишет статьи об экономическом неравенстве в России, достигшем, по его словам, колоссальных масштабов: по его подсчетам, 1% россиян получает около 20–25% национального дохода.

19 декабря в Москве ученые люди собрались на «круглый стол», чтобы скорректировать оптимизм Росстата. Руководитель отдела изучения уровня жизни «Левада-центра» Марина Красильникова немного успокоила собравшихся: по ее словам, за последние три года число людей, находящихся в ситуации экстремальной бедности, не увеличилось и остается в пределах пяти процентов. При этом Красильникова оговорилась, что экстремально бедных (как и экстремально богатых) Росстат не включает в свои выборки.

Очень слабо, но улучшилась самооценка населением материального положения — на считанные проценты.

— Только не надо воспринимать эту информацию как данные о том, что зарплаты растут. Росстат сообщает, что зарплаты растут, а реальные доходы — нет. Это скорее процесс привыкания людей к сегодняшней непростой экономической ситуации. После кризиса [20]14 года и двукратной девальвации на протяжении [20]15 года люди надеялись, что ситуация как-то улучшится — это им подсказывал опыт предыдущих кризисов. Когда к концу [20]15-го — началу [20]16 [года] стало понятно, что ничего не изменится, произошла корректировка ожиданий. Да, люди стали больше брать кредиты. Но хочу сказать, что индекс кредитных настроений принципиально ниже — почти втрое, чем был в 2015–2016 годах. Равно как и уровень потребительской активности.

Да и вообще россияне оптимистичностью не отличаются: по словам Марины Красильниковой, три четверти опрошенных считают, что экономика страны находится в кризисе, из них столько же считают, что он продлится еще какое-то время — не меньше двух-трех лет.

Заместитель директора Института мировой экономики и международных отношений РАН Евгений Гонтмахер тоже внес свои корректировки:

— Понятие прожиточного минимума появилось не случайно. Мы работали в Министерстве труда и в 92-м году заметили, что две трети населения живут ниже минимального потребительского бюджета, то есть тогдашней черты бедности. Тогда нам пришла идея ввести временно прожиточный минимум — тогда он назывался физиологическим минимумом. Но до сих пор этот прожиточный минимум все еще живет и существует.

Евгений Гонтмахер // Фото: Валерий Ганненко / «Собеседник»

Неверным, по мнению Гонтмахера, является и определение уровня бедности по прожиточному минимуму, а не по потребительскому бюджету:

— Черта бедности у нас занижена в два раза — если считать по минимальному потребительскому бюджету, что было бы более современно, а никто у нас его не считает. И потом — инфляция. Она снизилась, это факт, и никто его не оспаривает. Но статистика по инфляции — она средняя по гипотенузе. Если вы заглянете на сайт Росстата, там есть методика, есть [потребительская] корзина. Но это набор продуктов, корзина для среднего класса. Для бедных нужны свои корзины, у них своя структура потребления.То есть для бедных инфляция выше. Кроме того, начинают возникать зоны застойной бедности: дети этих людей оказываются в такой же ситуации, и мы очень близки к маргинализации населения.

В заключение модератор «круглого стола» разрешил журналистам задать вопросы, и скромная журналистка с телевидения попросила ученых экспертов дать россиянам «экономические советы на грядущий наступающий 2018 год». «Ну, например, не брать кредиты», — уточнила она.

Эксперты лишь развели руками и посетовали, что они не гадалки:

— Посоветовать россиянам мы ничего не можем, они должны сами разбираться.