"Распни его!" - взывала распаленная чернь Иерусалима, требуя казни измученного узника. Даже предложение римского прокуратора Понтия Пилата отпустить одного из подсудимых не утолило этой ярости. Сцена, памятная если не из самого Евангелия, то из соответствующих глав "Мастера и Маргариты".
Но что делал в это время другой могущественный персонаж - иудейский первосвященник Каиафа (полное имя — Иосиф бар-Кайяфа)? Почему он тоже требовал казни Иисуса Христа, а не более мягкой меры наказания - к примеру, его изгнания? И почему он заявил: "Лучше, чтобы один человек умер за людей, нежели весь народ погиб"?
Лучше гибель одного…
Для ответа на этот вопрос следует вспомнить, в чем обвиняли Христа. Ему приписывали мессианские замыслы, иными словами, возглавить народный бунт, изгнать захватчиков-римлян и сделаться царем Иудеи. Слова подсудимого "Царство мое не от мира сего" воспринимались как хитрая уловка, попытка запутать судей.
И неспроста на кресте, на котором распяли Иисуса, была прибита табличка с издевательской надписью "Царь Иудейский", оповещавшая всех потенциальных бунтовщиков с теми, кто осмелится восставать против власти Рима. Итак, Каиафа действительно страшился за свой народ, зная, что восставшие не устоят перед мощью Рима, что и совершилось десятилетия спустя - во время первой и второй Иудейских войн.
Заманчивые богатства Храма
Но у первосвященника и его родичей был и своекорыстный интерес, заставлявший требовать именно казни Христа. Ведь семья Каиафы контролировала огромные денежные потоки, проходившие через Иерусалимский храм.
Помимо того, что Храм принимал богатые пожертвования, здесь же велась активная торговля жертвенными животными, сидели менялы, обменивавшие "священные" деньги с изображениями обожествленных римских императоров на обычные, приемлемые для благочестивых иудеев, монеты без языческой символики. Помните, как Христос изгонял торгующих из Храма?
А ведь он говорил еще и о том, что ему предначертано разрушить некий храм в три дня и впоследствии воздвигнуть его заново, что вселяло еще больший ужас в сердце первосвященника.
Толкователи Библии говорят, что Христос имел в виду храм собственного тела, то есть свою казнь и последующее воскресение. Храму же предстояло быть разрушенным до основания во время Второй иудейской войны, почти через сто лет после казни Иисуса. Он не восстановлен до сих пор.
Иудеи считают, что это предстоит сделать божественному мессии, пришествия которого они ожидают. Христиане же уверены, что это пришествие уже совершилось в лице Христа, после чего иерусалимский Храм утратил свое значение.
Как важно дружить с завоевателями
Кроме того, Каиафа и его могущественный тесть Анна (Анан, Ханан), прежде тоже занимавший этот пост, завидовали популярности Иисуса. Молодой проповедник из нищей и невежественной Галилеи не только в кратчайший срок привлек к себе тысячи приверженцев, но и осмеливался обличать богачей и благочестивых фарисеев, говоря и действуя как власть имущий.
Этого и не стерпел первосвященник Иудеи, чувствовавший, как власть ускользает из его рук. При этом и сам Каиафа и старик Анна превосходно умели ладить с римлянами, исполняя законы Империи и сдерживая народные волнения. Именно поэтому и тот и другой занимали пост первосвященника в течение 8 и 19 лет соответственно, хотя согласно законам Иудеи первосвященник избирался ровно на один год.
Дальнейшая судьба Каиафы
Но после последовавшей за казнью Христа отставки Пилата свой пост потерял и Каиафа, хотя он оставался членом верховного религиозного судилища - Синедриона. Дальнейшая судьба этого влиятельного человека неизвестна до сих пор, как неизвестно и место его погребения, хотя в ходе проводившихся в 20 веке раскопок были найдены погребения сына и внучки Каиафы.
Сам же первосвященник, в отличие от Понтия Пилата, ставшего символом неумолимого римского правосудия, напрочь исчезает как из истории, так и из благочестивых христианских легенд, подробно прослеживающих вымышленную судьбу того же Пилата.
Хотя Каиафа и предал на казнь Христа, защищая свое личное благополучие и свой находившийся под пятой Рима народ, его пророчество все же сбылось. Кровь осужденного действительно сделалась проклятием для иудеев, которым предстояло на долгие столетия утратить свою государственность, свою святыню и скитаться по свету среди чужих немилосердных народов. Но это уже совсем другая история.
Свежие комментарии