ОДНО СЕРДЦЕ И ОДИН ДУХ: Святые супруги от древности до наших дней...

Есть всего три "кита", на которых держится весь наш мир, и это – любовь, верность и семья! И чтобы мир существовал и дальше надо постоянно поддерживать этих "китов". А для этого надо доверять друг другу, любить друг друга и создавать семьи.
Семья – это то, что дает нам силы. Любовь – это то, что греет наши сердца. Верность – это то, что заставляет верить в чудеса и полностью довериться любимому и близкому человеку. Если у вас есть семья полная любви и верности, то вы самый счастливый и богатый человек на земле, ведь семью, любовь и верность не купишь ни за какие деньги мира. Семью себе может позволить и богатый, и бедный человек. И именно в данном вопросе бедняк может оказаться намного богаче, ведь его могут любить намного искреннее, чем того, кто правит миром и имеет горы несметных материальных богатств. Цените близких, любите родных и никогда не предавайте тех, от кого никогда не хотели бы узнать предательства. С Днем семьи, любви и верности – самых дорогих человеческих ценностей!



Часто брак как бы подготавливает известных нам святых к пути полного отречения от мира, дает им созреть – как это было в жизни преподобномученицы Елисаветы или праведного отца Алексия Мечева. Известны случаи, и немало, когда супруги по обоюдному согласию расходились по монастырям, как родители преподобного Сергия – Кирилл и Мария, как князь Петр и княгиня Феврония. А некоторым из таких пар Господь судил встретиться снова в конце жизни, как преподобному Серафиму Вырицкому и его жене, принявшей великую схиму. Другие святые супруги прошли по жизни бок о бок и встретили смерть вместе, как, например, священномученик Владимир Джуринский и его жена Евфросиния, расстрелянные в 1920-м году, или царственные страстотерпцы Николай и Александра.

Эти судьбы убеждают, насколько промыслительно Господь посылает людей навстречу друг другу и дает им пройти отрезок жизни вместе – в супружестве.

Супруги-мученики

СВЯТЫЕ БЛАГОВЕРНЫЕ КНЯЗЬ ПЕТР И КНЯГИНЯ ФЕВРОНИЯ, МУРОМСКИЕ ЧУДОТВОРЦЫ



Святой благоверный князь Петр, в иночестве Давид, и святая благоверная княгиня Феврония, в иночество Евфросиния, Муромские чудотворцы. Благоверный князь Петр был вторым сыном Муромского князя Юрия Владимировича. Он вступил на Муромский престол в 1203 году. За несколько лет до этого святой Петр заболел проказой, от которой никто не мог его излечить. В сонном видении князю было открыто, что его может исцелить дочь пчеловода благочестивая дева Феврония, крестьянка деревни Ласковой в Рязанской земле. Святой Петр послал в ту деревню своих людей.

Когда князь увидел святую Февронию, то так полюбил ее за благочестие, мудрость и доброту, что дал обет жениться на ней после исцеления. Святая Феврония исцелила князя и вышла за него замуж. Святые супруги пронесли любовь друг ко другу через все испытания. Гордые бояре не захотели иметь княгиню из простого звания и потребовали, чтобы князь отпустил ее. Святой Петр отказался, и супругов изгнали. Они на лодке отплыли по Оке из родного города. Святая Феврония поддерживала и утешала святого Петра. Но вскоре город Муром постиг гнев Божий, и народ потребовал, чтобы князь вернулся вместе со святой Февронией.

Святые супруги прославились благочестием и милосердием. Скончались они в один день и час 25 июня 1228 года, приняв перед этим монашеский постриг с именами Давид и Евфросиния. Тела святых были положены в одном гробе.

Святые Петр и Феврония являются образцом христианского супружества. Своими молитвами они низводят Небесное благословение на вступающих в брак.

Апостол Акила и его жена Прискилла



Древние времена изобилуют примерами мученичества христиан, поэтому неудивительно, что одни из первых прославленных супругов были мучениками. Это апостол Акила – епископ Гераклейский, ученик апостола Павла – и его жена Прискилла, вместе проповедовавшие в Азии, Ахайе, Ираклии и убитые язычниками. Это мученики Зоя и Еспер, бывшие рабами и замученные за свою веру вместе с сыновьями Кириаком и Феодулом во времена гонения императора Адриана во II веке. Это святые мученики Терентий и Неонилла Сирийские и их семеро детей: они жили в III веке и были истязаемы и в конце концов обезглавлены за безбоязненное исповедание Христа.

Это мученик Хрисанф и его жена Дария, вступившая в брак языческой жрицей, но принявшая веру мужа. По обоюдному согласию они решились на фактически монашеский образ жизни и, будучи в браке, жили как брат и сестра – и были замучены и живыми зарыты в землю язычниками.



Это супруги Адриан и Наталия Никомидийские – в их семье, наоборот, муж уверовал следом за женой. Будучи чиновником, он собственноручно вписал себя в список христиан, приговоренных за веру в Христа к смерти, и был подвергнут мучительной казни. Но и Наталия, хоть ее не тронули, почитается мученицей. На ее глазах истязали Адриана, и жена укрепляла его, а после его смерти отказалась повторно выйти замуж и вскоре после этого скончалась на гробе супруга. Обоим было не более 30 лет.

Современность дает нам такие же примеры мученичества, как и первые века христианства. Так, вместе окончили свою жизнь, не отрекшись от Христа, протоиерей Владимир Джуринский (1885–1920), настоятель храма села Сергеевка Семиреченской области, и его жена Евфросиния (1888–1920). Их расстреляли в городе Верный (сегодня – Алма-Ата).

Но если сведений о многих мучениках и их жизни почти не осталось, то всю красоту брака одной прославленной во святых пары мы сегодня можем видеть в сохранившейся переписке и дневниках. Конечно, это святые царственные страстотерпцы император Николай и его жена Александра.

Царь Николай и царица Александра



Все искусства в мире воспевают влюбленность, страсть, но мало кому удается пронести нежные, полные любви отношения через всю жизнь. Последний российский император и его супруга стали таким редким примером. Читая их переписку 1894 года, мы не удивляемся обилию нежных слов: они – жених и невеста, находящиеся в разлуке и в напряженной ситуации, когда их брак мог и не состояться, ведь против него изначально был император Александр III. Но вот они – муж и жена уже на протяжении 20 лет, у них пятеро детей, и письма этого периода – письма зрелой любви – вызывают удивление и восхищение.
«Завтра утром в 9 ч. пойду в церковь, постараюсь сходить туда и в четверг. Молиться за тебя – моя отрада, когда мы разлучены. Не могу привыкнуть даже самый короткий срок быть без тебя в доме, хотя при мне наши пять сокровищ. Спи спокойно, мое солнышко, мой драгоценный, – тысячу нежных поцелуев шлет тебе твоя старая Женушка. Да благословит и хранит тебя Бог!»

«Молиться за тебя – моя отрада, когда мы разлучены. Не могу привыкнуть даже самый короткий срок быть без тебя…»
«Возлюбленная моя, часто-часто целую тебя, потому что теперь я очень свободен и имею время подумать о моей женушке и семействе. Странно, но это так. Надеюсь, ты не страдаешь от этой мерзкой боли в челюсти и не переутомляешься. Дай Бог, чтобы моя крошечка была совсем здорова к моему возвращению! Обнимаю тебя и нежно целую твое бесценное личико, а также всех дорогих детей. Благодарю девочек за их милые письма. Спокойной ночи, мое милое Солнышко. Всегда твой старый муженек Ники».

По этикету на людях Николай и Александра должны были вести себя довольно холодно, и только личная переписка, ставшая сравнительно недавно достоянием широкой общественности, могла показать атмосферу этой семьи. Неудивительно, что в последний момент земной жизни Господь сподобил их быть вместе.

Праведный отец Алексий Мечев


Праведный отец Алексий Мечев с семьей

В несравнимо меньшем объеме, но все же история сохранила переписку еще одного святого XX века – праведного отца Алексия Московского (Мечева), прозорливого московского старца, – с его женой Анной Петровной Молчановой. «Я верю вполне, что ты глубоко верующая, помолись же обо мне, мой ангел, чтобы и я был тоже таковым», – пишет будущий старец своей жене. Оба они происходили из семей священников, свадьбу сыграли в почти юном возрасте (Анне только исполнилось 18) и прожили необыкновенно счастливо до самой ее смерти в 36-летнем возрасте. В сохранившихся письмах отца Алексия своей супруге, которые он писал в отлучке, – нежность, деликатность, забота и большая любовь:
Супруг твой «хоть и в 25-верстном расстоянии от тебя, драгоценная моя, но хорошо, отчетливо знает и чувствует, что ты думаешь и делаешь…»
«Золотое мое солнышко…»; «Красавица моя милая… драгоценная женушка Нюшенька… жизнь моя, принимай лекарство и пей больше молока»; «Забудь обо всем в мире, думай только, чтоб тебе поправиться скорее, утешайся мыслью о том, что о тебе непрестанно думает твой муж»; «Он хоть и в 25-верстном расстоянии от тебя, драгоценная моя, но хорошо, отчетливо знает и чувствует, что ты думаешь и делаешь…»

В семье родилось пятеро детей. Анна Петровна, тяжело страдая от болезни, просила своего мужа перестать ее вымаливать. И он послушал ее – из огромной любви и жалости. 29 августа 1902 года, в день Усекновения главы Иоанна Предтечи, матушка скончалась. А отцу Алексию, чья скорбь была безмерной, в скором времени откроется путь старчества: со своим опытом любви и скорби он войдет в скорбь тысяч людей, которые будут стекаться к московскому священнику со всей России.

Преподобный Серафим Вырицкий


Василий и Ольга Муравьевы с сыном

Еще более удивительна история супругов Василия и Ольги Муравьевых. Православному миру они более известны как схимонахиня Серафима и старец Серафим Вырицкий. Оба с детства мечтали о монашестве, однако духовник будущего старца мягко отклонил это желание Василия на время, сказав, что ему еще нужно жениться и прожить трудную мирскую жизнь.
Супруги занимались коммерцией и благотворительностью, Василий Муравьев в начале XX века входил в число самых богатых людей России. Огромные суммы они жертвовали на монастырское и храмовое строительство, бесплатно кормили и одевали бедных, содержали и сами посещали несколько богаделен. У супругов родилось двое детей. Но смерть дочери становится для них неким рубежом: по благословению духовника они начинают своего рода подготовку к монашеству, сперва живя по-прежнему вместе, но как брат и сестра. И после 30 лет счастливого брака расходятся по обителям… чтобы снова встретиться уже в пожилом возрасте.

В келье старца висела картина – могила схимонахини Серафимы, его супруги в миру. Это была и память смертная, и память о подруге
В конце 1930-х годов здоровье схимонаха Серафима, ставшего к тому времени духовником Александро-Невской Лавры, настолько ухудшается, что настоятель вызывает матушку Серафиму с повелением увезти старца в деревню. Матушка до конца своих дней ухаживала за отцом Серафимом, сама была великой подвижницей, молившейся по ночам, и первой отошла в вечность. Некоторые из посетителей прозорливого старца вспоминают, что, когда он уже не мог вставать с постели, у него в келье висела картина с изображением могилки его супруги в миру – схимонахини Серафимы. Это была и память смертная, и память о подруге, с которой они оказались по Промыслу Божиему неразлучны и после пострига.

Андроник и Афанасия


Андроник и Афанасия

Интересно, что чем-то похожую историю мы находим в древности – в судьбе ремесленника Андроника и его жены Афанасии, живших в V веке в Антиохии. Заработанные своим трудом деньги супруги делили на три части: одну отдавали в церковь, другую – бедным, третью оставляли себе. Рубежом их жизни стала смерть обоих их детей. Пережив это горе, муж и жена решили целиком посвятить себя служению Богу и ближним и через некоторое время отправились в Александрию, чтобы разойтись по монастырям: Андроник ушел в скит, а Афанасия – в женский Тавеннисиотский монастырь.

Порознь они подвизались на протяжении 12 лет, не думая больше встретиться на земле. Однажды, не сговариваясь, супруги в миру отправились из своих монастырей в паломничество в Иерусалим и случайно встретились в дороге. Афанасия была одета в мужскую одежду, чтобы оградить себя от недоброжелателей в опасной и долгой дороге; к тому же внешность обоих сильно изменилась после стольких лет подвижничества в пустыне, поэтому они не узнали друг друга. Вернувшись из паломничества, «иноки» решили подвизаться вместе и еще много лет провели в одной келье в безмолвии. Когда преподобная Афанасия умерла, у нее нашли записку, которая объясняла, кто такой на самом деле «инок Афанасий». Андроник отошел ко Господу вскоре после своей жены и сотрудницы.

Преподобные Иона и Васса Псково-Печерские


Преподобные Иона и Васса Псково-Печерские

Узнав, что ливонцы утопили его прихожан, отец Иоанн, потрясенный, решил основать монастырь. Супруга поддержала его начинание
Так же необычен был путь священника Иоанна и его жены Марии, положивших начало знаменитому Псково-Печерскому монастырю. Они могли бы прожить жизнь обычной священнической семьи, но случилось иначе. Иоанн служил в Юрьеве (нынешний эстонский город Тарту), окормляя русское православное население, однако вынужден был с семьей бежать оттуда, чтобы спастись от преследования католиков-ливонцев. Его сослуживец, священник Исидор, остался… В один из зимних дней он был схвачен ливонцами и за отказ отречься от Православия вместе со всем своим приходом численностью более 70 человек утоплен в озере. Когда вести об этом дошли до отца Иоанна, он, потрясенный, вместе с женой Марией решил основать монастырь как оплот Православия. Так они оказываются в «Богом зданных пещерах» под Псковом. Жизнь там была трудная, и в этих трудах заболела и умерла Мария, перед смертью приняв иноческий постриг с именем Васса. Большую часть жизни ее подвиг заключался не в иноческих обетах, а в заботе о семье и готовности следовать за мужем, куда бы он ни отправился.

Ее супруг принял постриг и известен сегодня как преподобный Иона. А «Богом зданные пещеры» – не что иное, как Псково-Печерский монастырь. Преподобные Иона и Васса так же почитаются православными как покровители брака.

Священномученик Владимир Джуринский и его жена Евфросиния

Протоиерей Владимир Джуринский родился в 1885 году. Служил в селе Сергеевка Кастекского района Семиреченской области, был настоятелем храма. Его жена, Евфросиния Адамовна Джуринская, родилась в 1888 году. Она работала в том же селе учительницей в церковно-приходской школе. В 1920 году отец Владимир с матушкой были расстреляны в городе Верный (ныне Алма-Ата).

Преподобномученица великая княгиня Елисавета с мужем Сергеем Александровичем


Преподобномученица великая княгиня Елисавета


Преподобномученица великая княгиня Елисавета с мужем Сергеем Александровичем

Супружеская жизнь еще одной – уже почти современной нам – подвижницы несправедливо остается в тени. Однако она могла бы и не стать даже просто православной христианкой, не вступив в счастливый, но недолгий брак, – и это часто упускается из виду. Речь о преподобномученице Елисавете Феодоровне Романовой и о ее муже генерал-губернаторе Москвы Сергее Александровиче Романове.

«С утра я в церкви, жена – на складе (имеется в виду склад пожертвований в пользу воинов, организованный при содействии Елисаветы Феодоровны. – Ред.). Господи, за что мне такое счастье?» – записал в 1904 году в дневнике великий князь. Его всегда отличала большая религиозность, он с детства по-настоящему любил службу, часто причащался, начинал и заканчивал свои дневниковые записи словами: «Господи, благослови», «Господи, помилуй». И, конечно, не без его влияния на седьмом году их совместной жизни Елисавета Феодоровна – немецкая принцесса, лютеранка – приняла Православие. «Было бы грехом… принадлежать к одной Церкви по форме и для внешнего мира, а внутри себя молиться и верить так, как и мой муж», – напишет она об этом и найдет поддержку у своей бабушки, королевы Англии Виктории, которая скажет так: «Быть со своим супругом одной веры – это правильно».

Испытанием их брака была бездетность. Великий князь страдал костным туберкулезом, что тщательно старался скрывать от всех. Но жена-то видела страдания мужа…

В феврале 1905 года великого князя разорвет бомба, брошенная террористом. Примерно за месяц до смерти, после известия о гибели от рук террориста одного государственного деятеля, Сергей Александрович записал в дневнике: «Господи, сподобиться бы такой кончины!»

И сподобился… А его супруга с этого времени устремляется душой туда, где ее муж, без остатка посвящая себя Богу и ближнему. Сохранились такие ее слова, написанные в письме вскоре после смерти великого князя: «Я хочу быть достойна водительства такого супруга, как Сергий»…

***

Дмитрий и Евдокия XIV век

Москва, северо-восточная окраина Древней Руси


Дмитрий и Евдокия

Войско во главе с князем уже вышло из города. Фигуры воинов постепенно исчезали вдали. Почти все провожающие уже разошлись. Только статная княгиня застыла в одиночестве возле городской стены. Последним крестом — а вдруг и правда последним? — она осенила мужа и русское войско, почти скрывшееся из вида…

Эта история любви внешне была ничем не примечательна для своего времени. Как почти все русские браки XIV века, этот тоже совершился по договоренности и расчету: союз между 15-летним московским князем Дмитрием и 13-летней суздальской княжной Евдокией был залогом прочного мира между этими двумя землями. Юным супругам выпало управлять своим небольшим на то время княжеством в неспокойный век — междоусобицы, моровая язва в самом начале правления, разорительные набеги ордынцев с востока, напирающая с запада Литва… Это потом Москва окрепнет и станет лидером всего региона, победит своих врагов и стяжает вечную славу. А пока это окраина Руси, теснимая со всех сторон и собратьями, и иноплеменниками.

Конечно, так жили тогда не одни Дмитрий и Евдокия, не были они ни первыми, ни единственными правителями, чья доля оказалась горькой. Но мало кто выходит из подобных обстоятельств не только с внешними достижениями, а и с духовной победой. Еще меньше тех, кто в испытаниях имел бы единомышленников, поддержку и опору во всем. И уж совсем мало тех, кто имел бы ее в лице близких людей. Но Дмитрия Господь наградил мудростью и милостью Евдокии, а Евдокию — мужеством и рассудительной благостью князя. И обоих наградил настоящей любовью — их изначально политический союз очень скоро перерос в нежные и трепетные чувства.

…Покинув городскую стену, княгиня вошла в свою молельню и опустилась на колени. Год назад она похоронила двух сыновей. Сначала младшего, совсем младенчика, а через четыре дня — старшего, наследника. Дети тогда умирали часто, младенцы — еще чаще. Но можно ли привыкнуть хоронить сыновей?! В тереме сейчас были еще двое княжичей и три дочурки. Останутся они сиротами или побережет Бог для них отца? А что с землей, с людьми будет? Не единожды уже он уходил — на бой, уезжал в Орду, на политические переговоры, а она оставалась одна, с малолетними ребятишками. Каждый раз на волоске от сиротства, от обязательства в случае чего быть и за него, и за себя и на престоле, и дома. Страшно. Сердце княгини по-матерински болело не только за своих детей.

Что может быть сильней любви и молитвы? В тот раз князь вернулся живым. С победой. Но все-таки сражение на Куликовом поле не прошло бесследно для его здоровья. Через девять лет, дав жизнь еще четырем сыновьям и дочери, он мирно скончался дома, в кругу близких…

Обычаи того времени готовили Евдокию к монашескому постригу. Но горячо любимый муж завещал ей прежде поставить на ноги ребятишек. Восемнадцать лет она, не жалея сил, воспитывала их, заботилась о княжестве, о монастырях и храмах Божиих. Никто никогда не видел княгиню мрачной или плачущей. Всегда хорошо одетая, веселая и приветливая, она втайне постилась и носила под одеждой вериги, устраивала пиры, но сама не ела и не пила на них.

Завершив все завещанное мужем, стараясь во всем поступать так, как он бы поступил, его верная помощница при жизни и преемница по смерти приняла постриг и вскоре скончалась. Но и после вся княжеская семья жила под девизом отца, которым он вдохновлял воинов на знаменитый бой: «Останемся жить — ради Господа, умрем за мир этот — ради Господа»

Тихон и Хиония Архангельские XX век (Средняя полоса России)


Тихон и Хиония

Cпустя три дня после ареста отца Тихона матушка пустилась на поиски. Много раз ходила она в сельсовет и ездила в город, но узнать что-либо об участи супруга ей так и не удалось. Только однажды в городе она случайно среди проходивших арестантов узнала батюшку. Окликнула, он обернулся, но конвоир не позволил ему подойти. В милиции тоже ничего не говорили — ни где батюшка, ни что с ним:

— Мужа забрали, ничего от них невозможно добиться, это какое-то безобразие.

— Смотрите! Вы слишком много болтаете! Мы и вас заберем!

— Вот и хорошо! Заберите меня, пожалуйста, я там, может быть, с отцом Тихоном увижусь! — отвечала Хиония.

***

Дети из священнических семей соседних сел, они были знакомы друг с другом с пеленок. Тихон пошел по стопам деда и отца, став священником, Хиония же стала его верной и трудолюбивой матушкой. Свой путь служения супруги Архангельские начали в еще спокойном тысяча девятисотом году. Новоиспеченный иерей был назначен на место своего дяди-священника в храм села Троекурово. Позже молодой и энергичный отец Тихон будет настоятелем во Владимирском соборе местного женского монастыря и законоучителем в земской школе. Но скудного жалованья не хватало, и семья в основном жила от трудов рук своих. У Архангельских был участок земли — сначала двадцать соток, потом сорок. Сами сеяли и рожь, и овес, и гречиху, и овощи, держали скотину. В 1901 году у молодых супругов родилась первая доченька Саша. Всего у батюшки с матушкой будет 18 детей. Ровно половину они похоронят в младенческом возрасте.

В 1928 году, когда их последней дочери было пять лет, власти закрыли храм, а Архангельских хотели записать в кулаки. Но добрые люди успели их предупредить, и семья, бросив все, бежала в город с самыми скудными средствами и имуществом. После нескольких лет скитаний супруги с детьми обосновались в селе Куймань. Здесь они пробыли еще пять лет. А потом отца Тихона арестовали — якобы за активную террористическую деятельность. При обыске его спросили: «Оружие есть?» — «Есть! — ответил отец Тихон. — Крест и молитва!»

Стоял промозглый ноябрь. Группу заключенных вывезли за городскую черту Липецка. На отце Тихоне был тот же легкий летний подрясник, в котором его забрали из дома два с небольшим месяца назад. Перед расстрелом сотрудник НКВД спросил отца Тихона:

— Не отречешься?

— Нет, не отрекусь! — ответил священник.

Вскоре после расстрела отца Тихона в доме Архангельских — снова обыск. Пришли за Хионией Ивановной, когда она уехала к сестрам в Москву. Вернувшись, матушка сама пошла и предала себя в руки искавших. Так начался ее мученический путь. Под новый 1937 год тройка НКВД приговорила Хионию Ивановну к восьми годам лагерей. Из тюрьмы она писала детям последние — она хорошо понимала, что последние, — распоряжения, наставления, завещания и благословения.

«Я в жизни своей имела всегда грех судить, других осуждала без всякого на то права, и вот теперь сама попала под суд, а если бы никого не судила, была бы несудима. Была властна, все делала как мне угодно, вот теперь лишили свободы, без разрешения на двор не ходим, а терпим от раннего вечера до полного рассвета, что некоторым мучительно, поэтому приходится больше говеть и меньше есть и пить», — писала матушка, в доме которой сытным считался суп из липовых листьев, крапивы и картофельной ботвы.

Спустя пять месяцев после заключения тюремные врачи предложили освободить ее, поскольку матушка без посторонней помощи обходиться уже не могла. Но тюремные власти отказались даже рассматривать досрочное освобождение из-за резких высказываний матушки о советской власти. И лишь в конце сорок четвертого года, когда смертельный исход стал очевиден, Хионию Ивановну отпустили из тюрьмы. Свой последний год она доживала на свободе, с дочерьми, в доме, купленном за две пары галош. Уже почти не встававшая с постели матушка все же взялась подрабатывать шитьем, чтобы хоть как-то помочь дочерям и накопить что-то на собственные похороны и поминки. Скончалась исповедница в декабре 1945 года



Так, в брак вступали, не зная, как причудливо сложится их совместный путь к спасению, многие и многие люди, которых мы сегодня почитаем как святых. Молясь им как старшим братьям и сестрам перед лицом Божиим, будем помнить, что – как и преподобные Петр и Феврония Муромские – о семейной жизни с ее радостями и трудностями они знали не понаслышке. А отделенные от нас немногими веками или даже десятилетиями – оставили и наставления о браке, небесполезные в любые времена.

Святой праведный Алексий Мечев:

«Брачующиеся должны, главным образом, преследовать не красоту внешнюю, как малоценную, но красоту душевную, которая дороже всего. Умудренный опытом жених старается отнестись к себе возможно строже, а к новой подруге жизни более внимательно, и если замечаются некоторые недочеты в невесте, то относить их не к ней, а к родителям ее и стараться все покрыть любовью. Видя любовь и расположение своего мужа, в свою очередь, и жена старается платить тем же и, заметив шероховатость характера мужа, не умудренная опытом жена, покрывая все любовью, незаметно старается исправить эти недостатки, шероховатости и действует руководительницей сердца очень искусно, и через это взаимное любовное отношение друг к другу два существа, может быть поначалу бывшие и совершенно противоположны друг другу, сближаются и делаются близкими и доживают до того, что образуется одно сердце и един дух».