Вот что в итоге произошло после Иракской войны, после того как мы свергли Саддама Хусейна. Влияние Ирана в регионе резко возросло. Возможно, люди вроде Дика Чейни и Биньямина Нетаньяху понимали, что так и будет. Они думали: "Ладно, свергнем иранский режим следующим, и все будет в порядке". Была такая статья, кажется, в журнале The New Yorker, в 2006 или 2007 году, она называлась "Перенаправление". По сути, там говорилось, что, поскольку Ирак нам аукнулся, а могущество Ирана в регионе возросло, мы решили поставить шиитов на место.

Потому-то и пытались свергнуть Башара Асада. И, кстати, настоящее преступление Владимира Путина заключалось вовсе не в том, что он якобы попрал нашу демократию, или назначил вознаграждение за головы американских солдат, или ещё что-нибудь, что ему лживо приписывают. Его настоящее преступление в том, что он отказал США в смене режима в Сирии. Можете сравнить, как говорили о Путине до и после Сирии. Такой резкий контраст. Джордж Буш-младший говорил, что Путин хороший христианин. И у Хиллари Клинтон была "кнопка перезагрузки". Только тогда, когда он отказал американской военной машине в смене режима, про него стали говорить, что он Адольф Гитлер, что он одержим идеей восстановления СССР, и прочий бред. Вот в чем дело.