Война между претендентами, которые обладают ядерным оружием, практически невозможна по причине крайне высоких рисков. Об этом в своей статье, опубликованной в Telegram-канале журнала «Россия в глобальной политике», написал главный редактор издания Федор Лукьянов.
Очень много экзальтации вокруг. Попробуем шершавым языком логики, которую следует применять при анализе подобных ситуаций.
В конце прошлого года Россия выступила с жёсткими требованиями, сформулировав их в ультимативной форме. Речь об изменении системы безопасности в Европе, как она сложилась после холодной войны. То есть вопрос не ситуативный, принципиальный. Но он принципиален и для Запада, ведь система, существовавшая до сих пор, была Западу крайне выгодна и комфортна.
И Запад не видит, почему он должен её менять ради того, чтобы она больше устраивала Россию. Так что позиции обеих сторон весьма тверды. И просто полюбовной договорённостью такие вопросы, увы, не решаются. В классические времена решались войной и установлением нового баланса сил, но сейчас война между претендентами, которые обладают ядерным оружием, практически невозможна по причине крайне высоких рисков.
Соответственно, в ход идут конкурентные преимущества обеих сторон.
Российское преимущество — тот факт, что её военные возможности в регионе конфликта несопоставимы с возможностями США и НАТО, а также Россия при крайнем развитии событий способна их применить. В отличие от западных стран, которые категорически подчёркивают, что участвовать в конфликте напрямую не будут.
Американское преимущество — доминирование в мировом информационном пространстве, способность создать выгодный для себя и крайне неблагоприятный для России глобальный нарратив: Москва — хищный и безжалостный агрессор, противостоять которому — всеобщий долг, а вообще — спасайтесь, кто может, пока не поздно.
И этот свой инструмент США задействуют сейчас по полной программе, не обращая внимания даже на собственно объект патроната (Украина), который пытается слабо возражать против такого нагнетания.В реальности никто не хочет военного решения, оно станет огромным риском для всех.
Есть основания провести некоторую параллель с Карибским кризисом 1962 года, конечно, в сильно деформированном виде. Без прямой угрозы ядерных сверхдержав друг другу, с асимметричными ресурсами сторон, со стиранием грани между реальными и виртуальными опасностями, и с тем, что ставка всё-таки регионального, хотя и очень существенного, масштаба. Но по степени нагнетаемого накала ситуация может достигнуть того уровня из-за этих самых информационных инструментов.
Благоприятный выход — как и тогда: в какой-то момент признание большой опасности дальнейшей эскалации и начало прямого разговора по существу о принципах взаимных гарантий. В 1962 году это сработало и положило начало выработке системы отношений, которая сделала вторую половину холодной войны более безопасной с точки зрения фронтальной конфронтации СССР и США. Сейчас это тоже стало бы оптимальным сценарием.
Свежие комментарии