Утром в понедельник 19 августа 1991 года граждане СССР неожиданно для себя узнали из радио- и телепередач, что президент СССР Михаил Горбачёв «по состоянию здоровья временно не может исполнять свои обязанности», и вся полнота власти в стране принадлежит некоему «Государственному Комитету по чрезвычайному положению» (ГКЧП).
Во главе ГКЧП оказался вице-президент СССР Геннадий Янаев – официальный заместитель Горбачёва. В состав ГКЧП вошли премьер-министр СССР Валентин Павлов, основные силовые министры и двое представителей «общественных организаций».
«Путч»
В заявлении ГКЧП указывалось, что целью нового органа будет принятие и проведение «самых решительных мер по предотвращению сползания общества к общенациональной катастрофе, обеспечению законности и порядка». ГКЧП говорил об экстремистских силах, взявших «курс на ликвидацию Советского Союза, развал государства и захват власти любой ценой». Не называя их конкретно, он выражал намерение им противодействовать и положить конец их деятельности. ГКЧП не то обещал, не то грозился «в кратчайший срок восстановить трудовую дисциплину и порядок, поднять уровень производства».
В первом указе ГКЧП говорилось, что уже с 4 часов утра 19 августа (то есть ещё до выхода ГКЧП со своими заявлениями в эфир) «в отдельных местностях СССР» действует чрезвычайное положение, причём конкретные местности не назывались.
В то же утро жители столицы тогда ещё СССР увидели на улицах танки, а вечером было объявлено, что ночью в Москве будет действовать комендантский час.
Несмотря на эти заявления и предостережения, в тот же день в Москве и других крупных городах страны (столицах многих союзных и автономных республик, областей и краёв РСФСР) стали собираться стихийные, а порой и организованные митинги.
На них происходящее оценивалось как «государственный переворот», ГКЧП назывался «неконституционным органом», а все его распоряжения объявлялись незаконными. Раздавались призывы к неповиновению приказам ГКЧП, к объявлению общенациональной забастовки, к возвращению законной власти в СССР в руки президента Горбачёва.
В большинстве мест организаторами акций неповиновения были недавно избранные демократическим путём республиканские и местные власти. Центром сопротивления перевороту в Москве стало руководство Верховного Совета РСФСР во главе с Борисом Ельциным. Уже 20 августа было ясно, что приказы и распоряжения ГКЧП саботируются многими силовыми структурами. 21 августа стало фактически концом государственного переворота. А 22 августа из Фороса в Москву прилетел Горбачёв и приступил к исполнению своих обязанностей – правда, как выяснилось впоследствии, всего на четыре месяца.
Руководство Белоруссии, Украины и Грузии поддержало ГКЧП
«Гекачеписты», как их тут же прозвали, явно надеялись, что сам факт государственного переворота, подкреплённого демонстрацией военной силы, заставит новые власти союзных республик сложить полномочия либо пойти на переговоры с ГКЧП.
Путчисты не предприняли сразу мер по насильственной изоляции руководства РСФСР, что, несомненно, стало одной из их главных тактических ошибок, если считать, что ГКЧП действительно преследовал декларированные им цели.
Тем не менее, расчёт ГКЧП на возможную лояльность и сговорчивость союзно-республиканских властей частично оправдался. Очевидно, такие лидеры союзных республик, хотя и были избраны на свои посты недавно, в рамках кампании по демократическому переизбранию Советов, расценивали шансы ГКЧП выполнить поставленные цели и удержаться у власти как весьма высокие.
О полной поддержке ГКЧП заявил председатель Верховного Совета Белорусской ССР Николай Дементей. Председатель Верховной Рады Украинской ССР Леонид Кравчук занял уклончивую позицию. Он воздержался от публичной оценки образования и действий ГКЧП. В то же время Кравчук воспрепятствовал созыву внеочередной сессии Верховной Рады, на которой могла бы прозвучать такая оценка со стороны депутатов.
Один из немногих активно поддержавших ГКЧП военных руководителей – главнокомандующий сухопутными силами генерал армии Валентин Варенников, находившийся 19 и 20 августа 1991 года в Киеве – утверждал в своих мемуарах, что Кравчук заверил его лично в готовности выполнять указания ГКЧП.
Особенно удивительным оказалось поведение президента Республики Грузия Звиада Гамсахурдиа. Он первым из постсоветских руководителей был избран на свой пост путём всеобщего голосования. 26 мая 1991 года за него проголосовало 86% избирателей Грузинской ССР. Гамсахурдиа среди всех тогдашних руководителей союзных республик отличался крайне антисоветской риторикой и уже раньше принял меры к выходу Грузии из состава СССР.
Что двигало им в день 19 августа, когда он заявил об исполнении требования ГКЧП – роспуске всех «незаконных вооружённых формирований», которые сам же до этого создавал в республике? Возможно, он боялся, что переворот в Москве – всерьёз и надолго, и тогда ему одному из первых припомнят сепаратистскую деятельность. Может быть, хотел, опираясь на ГКЧП, справиться с политическими конкурентами, набиравшими силу в республике. Мемуаров Гамсахурдиа не успел оставить. Крах ГКЧП явился началом его конца, а в развернувшейся в Грузии гражданской войне он погиб 31 декабря 1993 года.
Позиция в дни «августовского путча» стала причиной отставки председателя Верховного Совета Белоруссии Дементея уже 22 августа. А вот Кравчуку на Украине удалось удержаться у власти и оседлать ситуацию в свою пользу, опережающими темпами поведя дело к выходу Украины из СССР. 5 декабря 1991 года Кравчук стал первым президентом независимой Украины.
Франсуа Миттеран за ГКЧП
Не было ничего удивительного в том, что со словами горячей поддержки в адрес ГКЧП выступили тоталитарные лидеры стран Ближнего Востока: президент Ирака Саддам Хуссейн и глава Ливийской Арабской Джамахирии Муаммар Каддафи. Столь же ожидаемым было заявление премьера Государственного Совета КНР Ли Пэна о признании Китайской Народной Республикой ГКЧП законным правительством СССР.
А вот выступление президента Франции Франсуа Миттерана прозвучало диссонансом на фоне позиции всех западных лидеров, потребовавших возвращения Горбачёва к власти. В 16:51 по московскому времени 19 августа Миттеран заявил, что не видит причины не сотрудничать с ГКЧП как с руководством Советского Союза. Впоследствии ему пришлось сильно отдуваться за это поспешное высказывание.
В целом же авантюра ГКЧП, предпринятая под лозунгом спасения Советского Союза от развала, только ускорила этот развал.
В том, что ГКЧП был образован 19 августа, следует усматривать попытку предотвратить подписание главами союзных республик нового Союзного договора, намеченное на 20 августа 1991 года.
Договор предусматривал реформирование структуры СССР – перевод её с уровня федерации на уровень межгосударственной конфедерации. Но в результате действий ГКЧП получилось не реформирование СССР, последняя попытка его сохранить, а его полная ликвидация.
Ярослав Бутаков
Свежие комментарии