РЕШАЮЩАЯ БИТВА
В последнее время многие жалуются на странные перепады от полной апатии до тревожного возбуждения, на приступы немотивированной агрессии, и спрашивают как с этим бороться. На мой взгляд, тут надо не бороться, а осознавать, наблюдать и стремиться к интеграции, то есть к «золотой середине».
И вспомнилась мне сказка, которую я написала давно и по другому поводу, но сейчас она пришлась очень в тему!
- Чудо-Юдо, выходи, биться будем!!!
У Обители Зла, по виду — небольшой пещеры, стоял Илья Муромец, красавчик, кровь с молоком, румянец во всю щеку, косая сажень в плечах. Стоял, мечом булатным поигрывал, ножкой в нетерпении притопывал.
- Ну, тут я… — раздалось из пещеры, лениво так, и там кто-то зашевелился, заворочался.
- Вылезай, кому говорю! – прикрикнул Илья Муромец. – Что ж такое неповоротливое, а, Чудо?
- Какое есть, — флегматично отозвалось Чудо-Юдо. – Уродилось я такое, так что ж теперь?
- Биться будем, не на жизнь, а на смерть! – жизнерадостно огласил программу дня Муромец.
- Опять биться… — недовольно заметило Чудо. – Что ж ты такой… беспокойный? Чего тебе на месте не сидится и мирно не живется?
- Это потому, что в мире еще много Зла! – объяснил Илья. – Пока все не искореню, не успокоюсь! На то я и Богатырь, предназначение у меня такое.
- Слушай, ну чего тебе надо? – заныло Чудо, выгребаясь из пещеры на свет божий.
Илья привычно содрогнулся. Чудо-Юдо всегда вызывало у него самые неприятные чувства. Было оно какое-то неопределенно-аморфное, бесформенное, студенистое и вроде как даже слизистое. Такая куча трясущаяся, ползучая, и цвет противный – где черный, где серый, а где вовсе белесый какой-то. Только глаза у Чуда были красивые: большие, трогательные, с длинными ресницами. Но вот было бы их поменьше хоть раза в три – а то выглядывают то тут, то там, помаргивают тревожно, а у Ильи от этих глаз меч сам собой опускается и весь боевой азарт проходит, как и не было.
- Давай-давай, собирай себя в кучу, — поторопил Илья. – Солнце уже высоко, а ты только из логова своего выгребаешься. Непорядочек! Давно бы уже закончили Решающую Битву и по домам пошли.
– Вот сижу я в норе, ничего не делаю, никого не трогаю, претензий не предъявляю, какого от меня рожна всем богатырям надо?
- Про всех не знаю, а мне лично надо с тобой разделаться, — строго сказал Богатырь.
- А зачем?
- А чтобы впредь неповадно было!
- Да что я тебе сделало-то, что?
- А то-то и оно, что ничего не сделало! Запряталось там, затаилось. Сидишь, молчишь, гадости всякие, небось, думаешь. И пользы от тебя миру – ноль! Созидать надо, трудиться! За правое дело горой стоять! А ты как медуза какая, тварь дрожащая, ненавижу я тебя.
- Ну вот, вроде добрый, а ненавидишь… Зачем ты так? Тебе ж любить положено, или нет?
- Я и люблю! Я люблю жизнь, движение, порядок! Людей люблю! И еще справедливость. Мне надо, чтобы все по справедливости было! И по правилам. Все, что не по правилам – изничтожить, растереть и забыть, вот!
- Ага, мечом-то махать – оно конечно, легко! Ррраз! – и уничтожил! Нет человека – нет проблемы!
- Ну ты это мне брось! – сурово насупился Илья Муромец. – Я мечом только по делу машу! Меня люди любят! Я всем на помощь прихожу, от меня Миру одна сплошная польза. А ты? Только зазря небо коптишь.
- Ничего и не зазря… Ксенофобия у тебя, Илюшенька. Тебе бы все, что в твои представления не укладывается, смести с лица земли. А вдруг оно полезное?
- Да кончай ты свою болтологию! – осердился богатырь. – Чем оно, скажи на милость, полезное??? Вот ты лично чем полезно? Ты ж по жизни приспособленец, непротивленец и соглашатель! От тебя ни «да», ни «нет» не дождешься! С тобой разговаривать-то страшно – ты любую мысль заболтаешь и окончательно все запутаешь!
- Так не разговаривай, Илюшенька, я ж никому не навязываюсь, ко мне сами люди идут!
- А это потому что Зло привлекательно!
- Ну так я ж не убиваю никого, ты что?
- Еще как убиваешь! От тебя все беды людские. Чего ж хорошего, когда люди перестают действовать, двигаться, залегают на печи и начинают в носу глубокомысленно ковырять, о судьбах Мира думы думать. А Мир в это время хоть тресни – им до него и дела нет! Им бы только поговорить об этом…
- Дык не все же Героями быть, кому-то и полежать полезнее. Вон ты ж сам на печи 30 лет и 3 года пролежал, и ничего…
- Очень даже «чего»! Да если бы я до того времени на ноги встал, разве я бы допустил, чтобы сильные слабых обижали, враги границы нарушали, злодеи жертв убивали?
- Так слабые в борьбе свою силу получают, враги границы защищать заставляют, а про убийства… Тут вопрос многогранный! Ты ж тоже меня убить пришел, разве нет?
- Точно! И мозги себе запудрить не дам! Даже и не старайся. Я тебя не слышу.
- Вот оно и плохо, что не слышишь. Ты ж только себя и слушаешь, Илья-богатырь. Есть два мнения – твое и неправильное. А люди ко мне идут, потому что разобраться хотят, понять…
- Что они там у тебя почерпнуть могут, Чудо-Юдо ты поганое? Только как пузо чесать да раздумья размышлять!
- Ну и пусть себе размышляют, разве это плохо? Зато вреда тоже никакого не причинят.
- Плохо! Вот от таких, как ты, все Зло! Очень уж привлекательно это – бездействие да самоуглубление. Эвон какую норищу соорудил – небось, до центра Земли докопался! И сам окопался в ней, лопатой не выковырнешь! Тушу-то вон нарастил – глядеть тошно! Образ у тебя какой-то… Безобразный, вот! Тебе самому-то не противно???
- Нет, мне – нет. Я ж чистый разум, мне образ ни к чему! Живу в недрах, вылезаю только когда богатыри тревожат. А там, в норе, бесформенным быть удобнее – растечешься, все пустоты собой заполнишь, и так органично в пейзаж впишешься, что полная гармония!
- Так некрасиво же!!! – взвыл богатырь, судорожно хватаясь за меч. – Красота спасет Мир, это общеизвестно, понятно тебе, чудовище???
- Илюш, кроме красоты, есть целесообразность, если ты слово такое слышал… Ко мне ж не жениться сюда приходят, а за мудростью. Посидеть, поговорить, подумать, в себе разобраться. А ну как я на Василису Прекрасную было бы похоже, о чем бы ты сейчас думал?
- О любви, вестимо, — невольно усмехнулся Муромец.
- Так Василису-раскрасавицу любой дурак полюбит, а ты вот меня полюбить попробуй! Да не в смысле жениться, а как явление природы и носителя разума. Со всей моей бесформенностью и на тебя непохожестью.
- Нужно мне больно – тебя любить! – возмущенно фыркнул Илья. – С чего бы я вдруг тебя любить начал, ежели я тебя Злом считаю?
- А ты попробуй во мне найти ну хоть что-нибудь хорошее, — попросило Чудо-Юдо. – Глядишь, и просветление тебе выйдет.
- Нет в тебе ничего хорошего, — непримиримо сдвинул брови Илья. – И все, кончай бодягу! Начинается Решающая Битва! «Это ееесть наш послееедний и решииительный бооой!», — затянул Илья Муромец, замахиваясь двуручным мечом.
Первый удар разрубил чудовище надвое, оно хлюпнуло и тут же сомкнулось за лезвием. Второй удар пришелся наискось – только брызги во все стороны полетели. Потом удары посыпались градом, Илья только меч заносить-опускать успевал.
Вскоре Чудо-Юдо было изрублено в капусту. Хотя – нет, какая капуста? Лужей растеклось у могучих богатырских сапог. Даже не пузырилось.
- То-то! – горделиво сказал Илья, утомленно утирая лоб. – Вот так мы, богатыри, поступаем со всем Злом на Земле.
Он еще немного полюбовался на дело рук своих, вытер меч о траву, вложил в ножны и отправился прочь от пещеры – на отдых.
- Умаялся, бедный, — посочувствовало Чудо-Юдо, открывая один за другим все свои глаза. – Это сколько же у нас Решающих Битв было с начала лета? Пожалуй, третья уже… Да, нелегка жизнь богатыря, нелегка. Сначала Зло найти, потом на бой вызвать, да искоренить, а оно все появляется да появляется.
Чудо-Юдо потихоньку стало собираться в кучку, принимать какую-никакую форму, а потом неторопливо втягиваться в нору.
- «Красота спасет мир», — вспомнило оно напоследок. – Это да, это конечно! Только красота – в глазах смотрящего! Как бы нашим богатырям такую простую штуку понять?
С этими словами Чудо-Юдо окончательно скрылось в своей Обители Зла, и вокруг вновь воцарились тишина и умиротворение.
… Илья Муромец напарился в баньке, истопленной матушкой, взял кружку с квасом и вышел, весь благостный, на лавке посидеть, обсохнуть. По дверному окоему вверх ползла гусеница – мохнатая, зеленая. Поравнявшись с богатырской головой, подняла голову, рожками повела, словно поздоровалась, и степенно двинулась дальше.
- А глаза у этой туши все ж таки красивые, не хуже, чем у Василисы, — задумчиво промолвил Илья. – Тьфу! О чем это я? Какие на фиг глаза??? Опять мозги мне запудрило Чудо-Юдо поганое! Нееет, надо хорошенько подготовиться – и устроить ему Решающую Битву! Чтобы впредь неповадно было богатырям головы морочить!!! Уж это мне Мировое Зло!
В тот же час «мировое зло» в лице Чуда-Юда, уютно растекшись по норе, размышляло о том, что если есть Герой – Злодей просто обязан появиться. А то с кем Добро будет биться за правое дело, как ему еще закаляться? Интересно, а можно ли обойтись без Зла, при этом сохранив Миру Героев? Мысль была интересная, ее следовало тщательно рассмотреть со всех ракурсов. До следующей Решающей Битвы еще оставалось много времени, и Чудо-Юдо, располагаясь поудобнее, с удовольствием подумало: «Мыслю – следовательно, существую! И как же все-таки интересно жить!».
Автор: Эльфика
Свежие комментарии