Благодаря кинофильмам и разным мифам, окутывающим это заведение, многие считают, что Смольный институт являлся местом, где изнеженные и избалованные дворянские дочери целыми днями проводили время в праздности и развлечениях, сюсюкали на французском языке и падали в обморок при любом удобном случае.
Видел даже высказывания в духе «мы в “Смольных” не обучались, у нас было тяжелое детство». Люблю развенчивать мифы, а потому расскажу об истинном положении вещей.
Смольный институт благородных девиц — не только первое в России женское учебное заведение, положившее начало женскому образованию в стране, но и первое в Европе государственное учебное заведение для обучения девушек. Указ был подписан Екатериной Второй 5 мая 1764 года.
Уже в 1765 году при институте, учрежденном первоначально как закрытое привилегированное учебное заведение для дочерей дворянской знати, открылось отделение «для мещанских девиц». Впоследствии «мещанских» детей, которые учились полностью за государственный счет, там стало куда больше, чем дворянских девушек, которых родители туда не особо рвались отдавать (разве что девать было некуда и воспитывать не на что). Сейчас поймете почему.
По уставу дети должны были поступать в заведение не старше шестилетнего возраста и оставаться там двенадцать лет. Причем с родителей бралась расписка, что они не будут требовать их назад ни под каким предлогом до истечения этого срока! Императрица надеялась, удалив детей на долгий срок «от невежественной среды» и вернув туда уже развитую и облагороженную девушку, способствовать смягчению нравов и создать «новую породу людей».
А теперь об изнеженности и пресыщенности дворянских девушек. Температура воздуха в спальнях никогда не поднималась выше шестнадцати градусов, а зимой к утру могла опускаться до восьми!
При этом теплого белья или одеял девочкам не полагалось. Чтобы получить что-то согревающее, нужно было заболеть, тогда с разрешения врачей выдавались теплые вещи. Сквозняки и сырость были повсеместно, с ними никто не боролся.
Умывались исключительно холодной водой. Теплой воды в кранах не было предусмотрено вообще! Так закаляли дух и тело воспитанниц.
Личные вещи не дозволялись никакие! Единственное, что могло быть личным — нательный крест и иконка. Все!!!
Питание нельзя назвать не то чтобы зажиточным или избыточным, его едва хватало молодому растущему организму. Типичное меню на день, если не считать утреннего и вечернего чая с булкой за полноценное принятие пищи, было двухразовым:
- завтрак: кусок хлеба с небольшим количеством масла и сыра, порция молочной каши или макарон,
- обед: жидкий суп без мяса, на второе — мясо из этого супа, на третье — маленький пирожок.
Вместо ужина тот самый «чай с булкой». Мягко скажем, не объешься, а если и упадешь в обморок, то не от чувств, а от голода!
«Мясо синеватое, жесткое, скорее рваное, чем резаное, печенка под рубленым легким, такого вида на блюде, что и помыслить невозможно; какой-то крупеник, твердо сваленный, часто с горьким маслом; летом творог, редко не горький; каша с рубленым яйцом, холодная, без признаков масла, какую дают индейкам».
В пост в меню добавлялись опята с клюквенным киселём (их институтки любили), а когда подавали черничный кисель, все воспитанницы ходили с чёрными зубами. Еда была формой внутренней валюты, как папиросы в тюрьме. За лишний пряник или пирожок можно было выторговать себе у подружек множество мелких услуг или заручиться их дружбой и поддержкой.
Подъем был ежедневно по звонку в 6 утра! Гуляли девушки исключительно по территории института. Только раз в год, летом, их выводили на прогулку в Таврический сад, предварительно выгнав оттуда всех посетителей. В общем, с развлечениями тоже было не густо, а единственной формой разрешенного свободного времяпровождения было чтение книг.
Любые передвижения как внутри, так и снаружи заведения разрешались только строем по два человека в ряд и исключительно в сопровождении классных дам. Даже на уроках, особенно если преподаватель был мужчина, всегда сидела дама и присматривала за поведением девочек (для нее был отдельный стол между преподавателем и ученицами).
Телесные наказания были запрещены (все же там были дворянские дочери), но словесно девочек могли унижать, подавлять, оскорблять, высмеивать за невыполнение заданий или плохое поведение сколько угодно.
В 1859 году вторым лицом в институте стал Константин Ушинский. Он вставил в программу естественные и точные науки, набрал молодых либеральных преподавателей, модернизировал учебные планы и методики, объединил в классах дворянок и мещанок, разрешил воспитанницам проводить каникулы и праздники у родителей. Но!
Нововведения продержались всего три года — потом начальнице института удалось добиться отстранения Ушинского от дел, и все вернулось на круги своя.
Две главные мечты, которыми девушки делились друг с другом, были — выпуститься из института или умереть. «Институтская церковь полна; подруги, рыдая, поют панихиду; злая классная дама стоит и кается, а сама лежишь в гробу, в цветах, красавицей». Такие вот были мысли у детей. К счастью, смертельные исходы были довольно редки.
Людей новой формации сделать особо не удалось, но девиц с дипломом «Смольного» охотно брали в жены, т.к. они были сравнительно образованны, неприхотливы в быту и, раз уж выжили в таких условиях, имели крепкое здоровье.
В октябре 1917 года институт во главе с княгиней В. В. Голицыной переехал в Новочеркасск. В феврале 1919 года там состоялся последний выпуск, летом того же года преподаватели и оставшиеся воспитанницы покинули Россию вместе с Белой армией.
Хотели бы своим дочерям дать такое образование? Я однозначно нет! Ребенок должен расти в семье — в любви и заботе.
Свежие комментарии