Французы - нация самобытная, временами приводящая меня в восторг.
Помимо очевидных совершенно вещей, - таких, как французское окно-балкон или практическое отсутствие общественных мест, в которых было бы запрещено курение, - умиляют некоторые проявления национального менталитета.
Так, я, например, рыдал в голос, когда впервые обнаружил, что разного рода эротическая кино- и видеопродукция в огромных количествах патронируется, в том числе и финансово, тамошним минкультом, - как, дескать, элемент национальной культуры.
Культ еды и питья в стране Рабле - это вообще отдельная песня. Кажется, это вообще единственная в мире страна, где обеденный перерыв официально составляет не час, а два часа. Ну, да про французскую кухню ленивый только не писал, так что тут лучше не углубляться.
Понятно, что при подобном отношении к еде и питью, обратные процессы воспринимаются ими достаточно спокойно, - не как неизбежное зло даже, а как просто неотъемлемое оформление. И, в отличие от здешнего восприятия, - совершенно лишенное какого бы то ни было сексуально-эротического элемента.
Проще всего видеть это на примере домашних питомцев, - если сидящий за столиком брасьери парижанин обнаруживает, что его любимая собака, - а французы обожают брать с собой собак на работу и в кафе, и даже в офисе банка можно запросто увидеть лежащую под столом клерка моську, - начинает проявлять признаки характерного беспокойства, - он просто выводит ее на крыльцо заведения. То есть они с этого крыльца даже не спускаются, находя это совершенно излишним, - зачем?
Неудивительно, что улицы Парижа полны продуктов собачьей жизнедеятельности, - впрочем, и человеческой порою тоже. По крайней мере, зрелище человека, в характерной позе пристроившегося у стеночки на отнюдь не безлюдной улице, у прохожих какой-то особой реакции не вызывает, да, и встречается там многократно чаще, чем в матушке-России.
Но это, однако, все цветочки.
Наиболее ярко эта особенность национального французского менталитета проявляет себя в изощренном конструировании туалетов. Это надо видеть. Примеров, конечно, масса, - и я поведаю только о тех из них, которые наиболее чувствительно поразили мое непривычное к европейской просвещенности азиатское воображение.
Картинка первая, - самый центр Парижа, улица Риволи, уютное, не очень большое брасьери, расположенное в сотне метров от любимой мною гостиницы, и потому пользующееся среди меня популярностью. Испытав желание, как говаривал мэтр Шико, прежде, чем продолжать пить это прекрасное вино, - "вернуть природе часть позаимствованной у нее влаги", Вы, следуя вывеске, спускаетесь по винтовой лестнице в подвальный коридорчик, ведущий на кухню. По коридорчику, - довольно узенькому, - то и дело снуют гарсоны с подносами. Прямо напротив лестницы в этом коридорчике два дверных проема. Один из них закрыт дверью с табличкой, изображающей кокетливую женскую головку, - на двери замок хитрой конструкции, открывающийся при опускании туда монетки. За дверью - унитаз классический, обыкновенный, одна штука. Другой проем никакими хитрыми замочками не запирается. Собственно, запирать там особенно нечего, - он прикрыт набранными из дерева открывающимися в обе стороны створками высотою примерно от колен до уровня груди, - такие дверцы обычно являются неотъемлемым атрибутом салунов дикого Запада в американских вестернах. На косяке проема прикручена табличка, изображающая мужскую голову с сигаретой в зубах; за створками - писсуар. Что делать тому мсье, чьи потребности функциональностью писсуара не обеспечиваются, - пиктограммки умалчивают. Зная немного национальные особенности, предполагаю, что опустить монетку в замок рядом расположенной двери. Но это еще ладно.
Картинка вторая. Вполне приличное и довольно немаленькое заведение, расположенное на углу на Тертре - той самой площади Монмартра, где и тусуются художники. Войдя в туалет, Вы оказываетесь в небольшом таком довольно стандартного вида предбанничке, где расположены: умывальник с зеркалом и сушилкой для рук; телефон-автомат с телефонным справочником; автомат для продажи презервативов; столик для пеленания детей; дверь для М; дверь для Ж и... писсуар. Народ любого пола и возраста использует заведение довольно активно, чему способствует размер и популярность ресторанчика. Заходят помыть руки или позвонить по телефону, женщины перед зеркалом подкрашивают губки и глазки, тяготящиеся большой нуждою следуют в кабинки, а достигшие облегчения - из них. И посреди всей этой оживленной жизни на стене в уголочке благополучно функционирует писсуар, к которому периодически подходят разновозрастные мсье и используют по назначению, не вызывая при этом никакого ажиотажа и даже не привлекая сколько-нибудь избыточного внимания, - а, собственно, что тут такого, - он же все равно спиной ко всем стоит, так ни о каких неприличиях речи не идет...
Но наиболее феерическое зрелище я наблюдал где-то на бульварах, приблизительно на полпути между Этуаль и Пигаль. Представьте себе вполне обыкновенный подземный переход, из которого сделан вход в метро. Рядом - вход в заведение общественного пользования. Войдя внутрь, Вы оказываетесь перед турникетами, рассчитанными на прием монет различного достоинства. Налево, - подешевле, к писсуарам, - там ничего особо интересного или выдающегося Вы не обнаружите. Пройдя же направо, - это обойдется чуть дороже, - Вы окажетесь в довольно просторном зальчике, вдоль противоположных стен которого стоит по ряду кабинок. Деления на "М" и "Ж" нет, причем дверцы кабинок начинаются от пола где-то на уровне колен и заканчиваются на такой высоте, что сидящий на стульчаке человек среднего роста имеет замечательную возможность обозревать окрестности. Мадам и месье заходят в кабинки, снизу - ноги, сверху - головы, и осуществляют процесс, с соответствующей мимикой, кряхтением и прочими сопутствующими звуковыми эффектами разглядывая своих собратьев из кабинок напротив.
Вот такая вот причудливость, - не то что у нас в Азии-с.
Свежие комментарии