🔥 Пролог. Степь и буря
IV век. Европа стоит на переломе.
Рим ещё держится, но его легионы устали. Готы празднуют, уверенные, что владыки степей. Славяне пашут землю на чернозёмах и хранят свои святилища. И вдруг из восточной тьмы поднимается буря.
🌌 Шёпот земли
Мальчишка-пастух прижал ладонь к холодной земле.
Она дрожала. Он бросил палку и побежал в славянский городок:
— Гул идёт!
На валу уже стояли дружинник Пахом и купец Тимон.
— Ты их видишь? — спросил Тимон, пальцы дрожали.
— Видеть поздно, — сказал Пахом. — Их надо слышать.
Старейшина Радим вышел к воротам:
— Женщин и детей — в монастырский двор. Кузнецов — к горну. Щитоносцев — к стене. Кто в поле — всех под звон.
⚔️ Первое видение гуннов
Гул нарастал. Степь дрожала.
На горизонте показалась тёмная линия, и вдруг — живой поток. Тысячи всадников. Маленькие, жилистые тела, лица суровые, глаза горят. На конях — как часть ветра, в руках — сложные луки.
— Это не готы, не сарматы, — пробормотал Пахом. — Другие.
— Гунны? — спросил кто-то.
— Им всё равно, как мы их назовём, — ответил старик. — Они назовут нас мёртвыми, если дадим.
Они мчались не для переговоров. Они катились, как лавина, истребляя всё на пути.
🛡️ Славянская готовность
Городок готовился. В печах пылали горны. Кузнецы выбивали наконечники, искры падали на снег.
Женщины несли корзины со стрелами. Монахи поднимали кресты на стены. Даже купец Тимон, всегда жадный, отдал ключ от амбара с маслом.
Юноша Ладимир спустился с башни. В руках у него была обломанная стрела.
— Это не готская работа, — сказал он. — Наконечник — игла. Древко короткое. Они бьют с седла, не сходя с коня.
Радим кивнул:
— Значит, не боятся падать вместе с конём. Это привычка побеждать.
🔥 Первый удар
Они ударили внезапно. Сначала свист стрел. Щепа летела со стены, одна пробила шапку дозорному. В ответ поднялись тяжёлые славянские стрелы. Гунны впервые отшатнулись.
Затем они пошли на прорыв. К воротам врезалась конная лавина.
— Сейчас, — сказал Радим.
Внутренний проём вспыхнул криком. Пахом и его пятёрка вышли, словно стена. Конь врезался в щит и рухнул. Гунны не любили тесноты. Там, где нельзя развернуть коня, их сила ломалась.
Юноша Ладимир впервые увидел лицо гунна в двух шагах. Не зверь, не демон. Человек. Глаза сосредоточенные, без ненависти. И это было страшнее всего. Он ударил первым. Тело врага рухнуло, и пальцы юноши свело на древке копья.
🌒 Голод страха
Они откатились. На снегу остались тела и ремни чужой упряжи. Пахом поднял один.
— Видишь? Они не рвут. Они режут. И режут там, где тонко.
— Значит, не дадим тонкого, — сказал Радим. — Сделаем всё толще: щиты ближе, стрелы гуще, страх ниже.
Шаманка Веледа вышла к воротам.
— Их сила — в страхе. Сегодня они остались голодны. Но завтра придут снова.
— Пусть приходят, — ответил Радим. — Пока мы держим ворота, завтра принадлежит нам.
📢 И в заключение
Так гунны впервые встретились со славянами. Это было только начало Великой миграции народов. Для Рима она станет катастрофой. Для готов — бегством. Для гуннов — временем побед.
А для славян — испытанием, закалившим их.
Именно здесь, в гуле степей, начался путь к будущей Руси.
Свежие комментарии