Попытка Анкары добиться геополитической субъектности при дефиците необходимых ресурсов превращает Турцию в инструмент
Информационное агентство Анадолу распространило жесткое заявление президента Эрдогана о готовности Турции «использовать тяжелое оружие в сирийской провинции Идлиб». Причем, его слова про «Анкаре неизвестна реакция властей Сирии на эти планы» должны продемонстрировать несгибаемость воли турецкого руководства и полное игнорирование мнения сирийского правительства на сей счет.
Так произошедшее выглядит внешне, но в действительности, скорее всего имеет совершенно иной смысл.
Рассчитывая на «маленькую победоносную войну», вторгшись на север Сирии, Эрдоган оказался в сложном положении. Его активность не поддержало НАТО. Безразличие к чаяниям турецкой правящей элиты продемонстрировали США, публично «взявшие в союзники» тех самых курдов, против которых Турция развязала уже две прямые военные операции.
И хотя Вашингтон союзников традиционно предал, демонстративно отойдя в сторону, когда турецкая армия вторглась в сирийский Идлиб, формально Турция, пусть и вскользь, оказалась противником Америки. Да еще история с попыткой военного переворота и отказ в выдаче Турции виновном в его подготовке Фетхуллаха Гюлена, проживающего в США.
С одной стороны, происходящее демонстрирует несгибаемость воли нынешнего турецкого лидера, желающего вывести страну по меньшей мере в неоспоримые региональные лидеры, ради чего игнорирующего всякие прошлые союзы и договоренности. Но с другой, введя войска в Идлиб в рамках операции «Оливковая ветвь», Турция с 2018 года так и не сумела добиться там победы.
Далеко не в последнюю очередь из-за желания разгребать жар чужими руками разнообразных прокси различной степени протурецкости и еще более широкого диапазона управляемости.
Пока вооруженные силы САР на пределе возможностей бились с вооруженными группировками исламистских радикалистов, план худо-бедно работал. Но сейчас Башар Асад сумел успешно решить несколько последовательных задач, начиная от разгрома основных формирований ИГИЛ (организация, запрещенная в России) заканчивая восстановлением мощи правительственных вооруженных сил, а также проведения общенациональных выборов, на которых он победил.
В результате сирийская армия накопила достаточно сил чтобы «вернуться к вопросу турецкой оккупации Северной Сирии». Причем, удобный к тому повод предоставил как раз Эрдоган, взявший на себя обязательства по обеспечению гражданского порядка в Идлибе, которые не выполнил. Но продолжая выдавать турецкие подразделения там не как оккупантов, а как международных миротворцев, борющихся «со всякими тут».
Таким образом, усиливая давление на Идлиб, в том числе в виде артиллерийских ударов по позициям протурецких прокси, Дамаск воюет как бы не с турецкой армией, а лишь «приводит к стандартному виду незаконные вооруженные формирования ничейной принадлежности».
И очень похоже, что Асад в этом вплотную приблизился к рубежу, когда количество переходит в новое качество. Как заявил отставной турецкий адмирал Тюркер Эртюрк: «саммит в Сочи прошел очень плохо». Фактически Москва «попросила» Анкару «покинуть» Сирию.
А чтобы Реджеп Эрдоган не спутал российскую вежливость со слабостью, с повестки дня одномоментно испарился вопрос продажи в Турцию «уже почти законтрактованного» второго бригадного комплекта С-400. Да и с газовыми поставками тоже «появились трудности». По словам Эртюрка «было сказано, что этой зимой Идлиб войдет в состав сирийского правительства». Вероятно, имеется в виду восстановление над ним контроля Дамаска.
Таким образом, Эрдоган оказался в капкане. Что делает понятным отчаянную непоследовательность его последних публичных заявлений. Он одновременно требует и место в постоянном составе СБ ООН и роспуска этого самого Совета Безопасности, и грозит применением тяжелого оружия в Идлибе, и тут же заявляет о своем стремлении к скорейшему установлению мира там.
Особенно рельефно на этом фоне выглядят требования Анкары к Вашингтону по немедленному выводу американских войск. Причем, не только из Сирии, но также и из Ирака. С подчеркиванием сугубо внутреннего характера сирийского конфликта, разбираться с которым должны тоже «только страны этого региона».
Возникает вопрос – что за этим всем стоит? Ответ на него мы получим в ходе саммита G20 в Риме, намеченного на 30 – 31 октября.
Там планируется личная встреча между Эрдоганом и Байденом, на которой должны обсуждаться три принципиальных вопроса: снятие американских экономических санкций против Анкары, урегулирование «проблемы турецкого участия в программе F-35» и самое главное – получение от Вашингтона окончательного ответа на заявку на приобретение в США 40 истребителей F-16 V «Viper» Block 70 и еще 80 комплектов для модернизации других, уже имеющихся в турецких ВВС более старых версий F-16, на общую сумму около 7 млрд долларов.
Грубо говоря, если Соединенные Штаты пойдут на уступки хотя бы по двум вопросам из трех (пусть даже F-35 Анкаре и не достанутся), то при всех оговорках Турция продолжит оставаться в русле общей глобальной геополитической линии США.
Если же нет, а пока текущее положение вещей говорит, что американцы откажут даже в продаже модернизационных комплектов к F-16, то уже в среднесрочной перспективе Турция неизбежно окажется вынуждена начать выход из НАТО. Так как членство в Альянсе начнет доставлять проблем многократно больше, чем давать преимуществ. И это станет началом конца самого Блока.
Впрочем, несмотря на яркие эмоции, столь радикальных шагов Эрдоган боится и сам. Не имеет Турция ресурсов, достаточных для самостоятельного возрождения Империи. Но и отказаться от имперских замашек он не в состоянии ввиду специфики внутритурецкой социально-политической ситуации. Вот турецкий президент и пытается банально торговаться с Вашингтоном, пугая его «страшным».
Однако испугается ли Эрдогана Вашингтон?
Свежие комментарии